— Ритонька, солнышко, возьми ещё салатика, — Полина Кирилловна придвинула к невестке хрустальную вазу. — Я специально для тебя готовила, по маминому рецепту. Рита механически улыбнулась и положила себе полную ложку. Свекровь довольно кивнула и повернулась к остальным гостям: — А теперь, дорогие мои, у меня для всех сюрприз! В честь юбилея моего драгоценного Димочки… Рита украдкой взглянула на часы. Девять вечера. Они сидят за столом уже четыре часа, а разойтись, похоже, в ближайшее время не светит. Саша рядом увлечённо обсуждал что-то с двоюродным братом, не замечая состояния жены. «Три месяца назад всё было по-другому», — подумала Рита, размешивая салат по тарелке. Тогда, в начале весны, они с Сашей мечтали о собственном доме. Копили каждую копейку, отказывая себе во всём. Квартиру снимали в спальном районе — маленькую, но их собственную. А потом Полина Кирилловна сделала им «щедрое» предложение. — Зачем вам деньги на ветер выбрасывать? — говорила она тогда. — У нас места много, живите пока с нами. За год-другой на хорошую однушку накопите. Саша загорелся этой идеей моментально. Рита сопротивлялась две недели, но под напором мужа и свекрови сдалась. «Всего на год», — убеждала она себя тогда. — …И поэтому мы с Димой решили, — голос Полины Кирилловны вернул Риту в реальность, — подарить нашим детям половину квартиры! За столом повисла тишина, а потом раздались восторженные возгласы. Рита замерла с вилкой в руке. — Да-да, — продолжала сиять свекровь, — две комнаты будут полностью их! Документы уже готовы, правда, Сашенька? Я уже всё распланировала, будете жить в этих комнатах. И не спорь со мной, — добавила она, взглянув на Риту. Рита медленно повернулась к мужу. Тот смущённо улыбался и кивал. «Он знал. Всё это время знал и молчал». Остаток вечера прошёл как в тумане. Рита вежливо улыбалась, благодарила, обнимала свекровь и восхищалась её щедростью. А внутри что-то надломилось окончательно. После ухода гостей Полина Кирилловна собрала их в гостиной для «семейного совета».
— Так, теперь обсудим детали, — она достала блокнот. — Я тут набросала план ремонта в ваших комнатах. Думаю, начнём через неделю. — Мам, может, не сегодня? — попытался вмешаться Саша. — Поздно уже. — Какое поздно! — отмахнулась Полина Кирилловна. — Это важно! Рита, солнышко, ты же понимаешь, что теперь нужно всё обустроить как следует? Я тут прикинула: детскую сделаем… — Простите, — Рита поднялась с дивана. — Мне нехорошо. Я, пожалуй, пойду прилягу. В их комнате — теперь официально их — Рита села на кровать и открыла ноутбук. Письмо от столичного агентства лежало во входящих уже неделю. Отличная должность, высокая зарплата, новый город. Раньше она боялась даже думать об этом предложении. Теперь же… — Ты чего сбежала? — Саша заглянул в комнату. — Мама обиделась. — Почему ты мне не сказал? — тихо спросила Рита. — О чём? — О документах. О том, что вы уже всё решили. Обо всём. Саша присел рядом, попытался взять её за руку. Рита отодвинулась. — Я хотел сделать сюрприз, — улыбнулся он. — Это же здорово! Своё жильё, никакой аренды. Мама поможет с ремонтом, она уже дизайнера нашла… — А меня спросить не надо было? — Рита встала, прошлась по комнате. — Саш, это не нормально. Мы женаты два года, а ты принимаешь такие решения без меня. — Какие решения? Это подарок! От родителей! — Это не подарок. Это способ привязать нас навсегда. Контролировать каждый шаг. — Начинается, — Саша закатил глаза. — Опять ты придумываешь. Мама просто заботится о нас. — Забота? — Рита горько усмехнулась. — Помнишь, как она устроила скандал, когда я купила новые занавески? Как она проверяет каждый мой чек из магазина? Как она заходит в нашу комнату без стука? Это не забота, Саш. Это контроль. — Ты преувеличиваешь. — Правда? — Рита открыла шкаф, достала чемодан. — Знаешь, что самое страшное? Не то, что она так себя ведёт. А то, что ты этого не замечаешь. Или не хочешь замечать. — Ты что делаешь? — Собираю вещи. — Куда? — Мне предложили работу. В другом городе. Хорошую работу. Саша замер. — И ты… согласилась? — Ещё нет. Но согласюсь. — Рита сложила первую стопку вещей в чемодан. — У нас есть два варианта, Саш. Либо мы начинаем жить своей жизнью — отдельно, самостоятельно. Либо каждый пойдёт своей дорогой. — Ты ставишь мне ультиматум? — Я предлагаю выбор. За дверью послышались шаги — Полина Кирилловна шла проверять, всё ли в порядке. Рита захлопнула чемодан. — У тебя есть время подумать, — сказала она. — Но я своё решение уже приняла. В дверь постучали. — Ритонька, Сашенька, вы там не спите? Я уже и детскую спланировала, и шторы выбрала.
А ты чего вещи собираешь? — удивилась свекровь, заглянув внутрь. Рита и Саша смотрели друг на друга через комнату. Где-то в глубине квартиры часы пробили десять. — Мам, мы немного заняты, — Саша встал между матерью и чемоданом. — Обсудим всё завтра, хорошо? — Что значит завтра? — Полина Кирилловна решительно шагнула в комнату. Она замерла, уставившись на раскрытый чемодан. Повисла тяжёлая тишина. — Полина Кирилловна, — Рита расправила плечи. — Спасибо за заботу, но мы с Сашей должны принимать решения самостоятельно. — Какие решения? — в голосе свекрови зазвенел металл. — Мы всё для вас делаем! Жильё дарим! А ты? — А что я? — Рита подняла глаза. — Я хочу жить своей жизнью. Строить семью без ежедневных проверок и указаний. — Сашенька! — Полина Кирилловна повернулась к сыну. — Ты слышишь, что она говорит? После всего, что мы для неё сделали! Саша стоял между двумя женщинами, растерянно переводя взгляд с одной на другую. В коридоре появился Дмитрий Романович. — Что здесь происходит? — спросил он с порога. — Рита собирает вещи! — выпалила Полина Кирилловна. — Представляешь? Мы им половину квартиры, а она! — Дмитрий Романович, — Рита повернулась к свёкру. — Я благодарна вам за предложение. Правда. Но это не то, что нужно нашей семье. — А что нужно? — свёкор прислонился к дверному косяку. — Просвети нас. — Возможность жить самостоятельно. Принимать решения вдвоём. Иметь право на ошибки. — На ошибки! — всплеснула руками Полина Кирилловна. — Саша, скажи ей! Объясни, что она не права! Но Саша молчал. Он смотрел на жену так, будто впервые её видел. — Я давно заметил, что что-то не так, — неожиданно произнёс Дмитрий Романович. — Полина, нам надо поговорить. В кухне. — О чём говорить? Она неблагодарная! Мы ей всё, а она! — В кухню, — твёрдо повторил свёкор. — Немедленно. Полина Кирилловна ещё раз возмущённо взглянула на невестку и вышла. Дмитрий Романович задержался в дверях. — Знаешь, Рита, — сказал он негромко. — Я тоже когда-то едва не потерял жену из-за её матери. Но мы справились. Он прикрыл за собой дверь. Рита и Саша остались одни. — Я не знал, что тебе так тяжело, — наконец произнёс Саша. — Правда не знал? — Рита присела на край кровати. — Помнишь, как мы познакомились? — В парке. Ты каталась на роликах. — И врезалась в фонарь, пытаясь объехать собаку, — Рита слабо улыбнулась. — А ты помчался мне на помощь с пачкой салфеток. — У тебя нос был в царапинах. — А ты сказал, что я похожа на боевого ежа. И пригласил в кафе. Они помолчали, вспоминая. — Саш, — тихо произнесла Рита.
— Куда делась та наша лёгкость? Когда мы могли срываться на концерты в другой город? Когда решали всё вместе? — Мы повзрослели. — Нет. Мы просто перестали быть собой. Из кухни донеслись приглушённые голоса. Полина Кирилловна что-то горячо доказывала, Дмитрий Романович отвечал спокойно и твёрдо. — У меня интервью послезавтра, — сказала Рита. — В том агентстве. Я возьму отпуск на работе и поеду. Решать тебе, поедешь ли ты со мной. — А если я откажусь? — Значит, у нас разные пути. Саша подошёл к окну. На улице начинался дождь, капли барабанили по стеклу. — Я помню другой дождь, — сказал он, не оборачиваясь. — Когда мы только начали встречаться. Гроза началась внезапно, а мы были в парке аттракционов. Промокли до нитки. — И поехали ко мне пить горячий чай, — подхватила Рита. — А потом всю ночь говорили. — О чём мы тогда говорили? — О будущем. О том, как будем жить. Строить карьеру. Растить детей. — Вместе. — Да, Саш. Вместе. Не с твоими родителями. Не под их контролем. Просто вместе. Саша повернулся к ней. — Я ведь правда думал, что делаю как лучше, — сказал он. — Своё жильё, никакой аренды. Родители рядом. — Родители слишком рядом, — покачала головой Рита. — Каждый наш шаг под контролем. Каждое решение нужно согласовывать. Это не жизнь, Саш. Это клетка. В кухне что-то упало, звякнуло. Голос Полины Кирилловны взлетел до пронзительных нот: — Они неблагодарные! Мы для них всё, а они! — Хватит, — раздался спокойный голос Дмитрия Романовича. — Дай им решать самим. — Решать? Да что она понимает! Думает, легко сейчас квартиру купить? А работу найти? А устроиться в новом городе? — Полина, остановись. Рита подошла к двери и закрыла её плотнее. Вернулась к чемодану. — Знаешь, что самое обидное? — спросила она, складывая вещи. — Три месяца назад у нас были планы. Помнишь? Мы хотели накопить на первый взнос. Найти квартиру в новом районе. Обустроить её по-своему. — Но так же проще, — возразил Саша. — Родители помогают. — Помогают? — Рита остановилась. — Нет, Саш. Они не помогают. Они решают за нас. Контролируют нас. Это разные вещи. Она достала из шкафа свой любимый свитер – тот самый, который Полина Кирилловна назвала «безвкусным». Положила в чемодан. — Помнишь, как мы его выбирали? — спросила Рита. — В том маленьком магазинчике возле метро. Ты сказал, что он похож на объятие. Саша кивнул. Он смотрел, как жена складывает вещи, и в его глазах читалась растерянность. — А сейчас? — продолжала Рита. — Сейчас я даже надеть его не могу. Потому что твоя мама считает его неподходящим. И ты молчишь.
— Я не хотел конфликтов. — Именно. Ты не хотел конфликтов настолько, что позволил стереть нас настоящих. Превратить в удобную версию себя. Версию, которая всем довольна и ничего не хочет менять. В коридоре снова послышались шаги. Дверь распахнулась – на пороге стоял Дмитрий Романович. — Саша, — сказал он. — Нам надо поговорить. Сейчас. Саша неуверенно взглянул на Риту. — Иди, — кивнула она. — У меня ещё есть дела. Когда мужчины ушли, Рита достала телефон. Открыла почту, нашла письмо из агентства. «Мы будем рады встретиться с вами лично. Вторник, 14:00». Три дня. У неё есть три дня, чтобы всё изменить. За стеной, в кабинете свёкра, начался разговор. Рита не вслушивалась в слова – она продолжала собирать вещи. Каждая футболка, каждая книга – как страница их с Сашей истории. Вот блокнот, в котором они планировали путешествие в Грузию. Не сложилось – Полина Кирилловна настояла на даче. Вот фотография с их первого свидания – нелепая, смешная, настоящая. Вот билеты с концерта любимой группы – последнего концерта, на который они выбрались до переезда к родителям. Рита села на кровать, держа в руках эти сокровища их прежней жизни. Свободной, немного безалаберной, но такой искренней. В дверь тихо постучали. — Войдите, — сказала Рита. На пороге появилась Полина Кирилловна. Она выглядела непривычно растерянной. — Можно присесть? — спросила Полина Кирилловна непривычно тихим голосом. Рита кивнула, отодвигаясь. Свекровь аккуратно опустилась на край кровати. — Знаешь, — начала она, разглаживая складку на юбке, — когда мы с Димой только поженились, его мать жила с нами. В этой самой квартире. Рита удивлённо подняла глаза. За три года знакомства с семьёй она ни разу не слышала об этом. — Я была молодая, глупая, — продолжала Полина Кирилловна. — Хотела всё делать по-своему. А свекровь моя, Анна Павловна, держала всё под контролем. Что готовить, как убирать, когда стирать. Она замолчала, рассматривая свои руки. — И что случилось? — тихо спросила Рита. — Я собрала вещи.
Точно так же, как ты сейчас. Дима тогда работал допоздна, я написала записку и ушла к подруге. — А потом? — А потом Дима приехал за мной. Среди ночи. Мы проговорили до утра, а через неделю нашли маленькую квартиру в соседнем районе. Анна Павловна обиделась, не разговаривала с нами месяц. Полина Кирилловна повернулась к невестке: — Но потом всё наладилось. Она поняла, что мы должны жить своей жизнью. И даже помогала нам – но уже не пыталась командовать. В комнате повисла тишина. С улицы доносился шум вечернего города. — Я не хотела быть такой, как она, — вдруг сказала Полина Кирилловна. — Не хотела контролировать. Просто боялась, что вы наделаете ошибок. Что будет тяжело. — А как же мы научимся, если не будем ошибаться? — спросила Рита. — Как поймём, что для нас правильно? Свекровь встала, подошла к окну. — Ты права, — сказала она неожиданно. — Дима мне сегодня напомнил нашу историю. Сказал, что мы делаем то же самое, от чего когда-то бежали сами. В коридоре раздались шаги – вернулись мужчины. Саша выглядел задумчивым, но решительным. Дмитрий Романович остался в дверях. — Рита, — начал Саша. — Я много думал. И говорил с отцом. Он подошёл к жене, взял её за руки: — Поехали на собеседование вместе. Я возьму отпуск на работе. — А как же квартира? Документы? — Рита не верила своим ушам. — Мама, пап, — Саша повернулся к родителям. — Спасибо за предложение. Но мы должны справиться сами. Полина Кирилловна открыла рот, чтобы возразить, но Дмитрий Романович положил руку ей на плечо. — Конечно, должны, — сказал он. — Но если будет совсем тяжело – мы рядом. Не чтобы указывать, а чтобы поддержать. Рита почувствовала, как по щекам текут слёзы. Саша крепко обнял её. — Простите меня, — тихо сказала Полина Кирилловна. — Я не хотела всё испортить. Она шагнула к молодым: — Когда будете искать квартиру в новом городе, звоните. Не для советов – просто рассказывайте, как у вас дела. Рита подняла глаза на свекровь. В кои-то веки та говорила не менторским тоном, а по-человечески, тепло. — Спасибо, — искренне ответила Рита. Дмитрий Романович кашлянул: — Ну что, по чашке чая? Заодно расскажете про это агентство. Что за работа такая? Они пошли на кухню – все вместе, но уже по-другому. Не как контролёры и подконтрольные, а как родные люди, которые учатся уважать границы друг друга. Рита поймала взгляд мужа и улыбнулась. Впереди было много неизвестного – новый город, новая работа, поиски жилья. Но теперь они снова были командой. Они снова были собой.